СОЛНЕЧНЫЙ ПРИВЕТ ИЗ ДЕТСТВА ИЛИ ЧЕМ ПАХНЕТ ПАСТИЛА.
______________________________________________________________________
Апельсиновая пастила на просвет прозрачная. Когда смотришь сквозь неё в окно, то серая питерская хмарь способна заиграть янтарным солнцем.
Меня иногда спрашивают: пастила — это твой бизнес? Нет, думаю я. Эти сладкие кусочки янтаря просто способ сказать, что время тоже можно слегка сгустить и законсервировать. Как воспоминания.
Как любой ребёнок юга я солнцезависима. А фрукты- это дети солнца.
До 8 лет я жила на юге Украины, в крохотном городке Светловодске. Огромный (по моим воспоминаниям) двор был окружён кольцом пятиэтажек, а в центре рос ничейный фруктовый сад. Все дети жили и играли среди деревьев: яблоки, груши, абрикосы, персики, вишня, черешня. Балкон увивал виноград (4 этаж) и каждую осень все жильцы собирали урожай- каждый со своего балкона.
Цветы и фрукты были основными игрушками для нас. Во второй половине лета ещё и обедом.
У всех моих подружек и друзей были бабушки.Украинская бабушка это что-то обязывающее. Примерно, как еврейская мама.
Бабушки следили за внуками и варили варенье. Друзья выходили во двор с бутербродами, густо смазанными грушевым, персиковым, абрикосовым. Оно капало прозрачными тягучими каплями на коленки и в пыль, и мне давали откусить.
Бабушки у нас не было. А мама варенья не варила. Наверное, ей было некогда. Поэтому бутерброд с собственным вареньем долго оставался чем-то недостижимым.
Когда мы переехали в Крым, солнца стало больше. Но друзья остались в прошлом. И я, всё первое крымское лето, ныла и выносила мозг маме, что должна вернутся и навестить друзей. Мама долго терпела, но потом подвернулась оказия - соседка, та самая, которая переехала из Крыма раньше, и помогла нам найти квартиру на обмен.Она приезжала в Крым, а потом возвращалась обратно. С ней то меня и снарядили.
Тотальный дефицит прогрессировал. В прекрасном Советском Союзе не было вообще ничего. В том числе и билетов на поезд. Но мама, обладая недюжинными способностями, добыла билет для меня и два для соседки. Фишка была в том, что соседке нужно было три. У неё было двое детей. Два мальчика – погодки, на мой взгляд ужасно противные и вредные, что подтверждалось регулярными моими с ними драками.
Но тут соседка взяла ситуацию в свои руки. Как только мы отъехали, билет она у меня забрала, и отправила на третью, багажную полку. Велела залезть за чемоданы и не дышать. Там я и провела большую половину полуторосуточной дороги, делаясь невидимой при каждой проверке.
По приезду я бегом ринулась к подружке. Когда мы слёзно расставались навеки, она звала меня в гости в любое время. Вот, я прибыла. Но она была в лагере (телефонов не было), а её бабушка, та самая, которая варила прекрасное грушевое варенье, моему визиту не обрадовалась.
Я вернулась к соседке и сообщила новость, что меня не ждут. Соседка сказала, что это мои проблемы, и у неё жить тоже негде, она и так перетрудилась, доставляя меня сюда, все нервы истрепала, пряча меня на полке.
Удивительно, но у меня не возникло вопроса, почему меня прятали, когда у меня был билет, а у её сына не было, и вот его не прятали. Я подумала, что она и правда, перетрудилась.
Я спокойно развернулась и ушла. Все мои друзья были в отъезде: кто на даче, кто в лагере.
Это был город моего детства, и я туда стремилась. Мне через пару недель исполнялось 9 лет, и я была совсем взрослая.
Я облазила все любимые места. Потом наступил вечер, и нужно было что-то решать с ночлегом.
В дальнем углу двора у меня был тайный угол. Заросли из шелковицы и абрикосов. Абрикос очень колючий, а вот шелковица могучая и раскидистая. На одном дереве была прекрасная площадка из ветвей, мы часто там играли. На ней я и устроилась на ночь.
Спала я плохо, боялась свалиться. Но зато всю ночь любовалась звёздным небом и вдыхала запах созревших абрикосов. Слушала цикад и лягушек.
Утром я наелась тех же абрикосов с шелковицей и двинула дальше. Нужно сказать, что за эту ночь моя ностальгия по прошлому завершилась. Но что делать дальше, я не понимала.
Совершив обход всех дальних локаций, я дошла до дома старенькой няни, которая в счастливое советское детсадовское детство спасала меня от побоев воспитателей. Иногда она меня забирала ночевать, и я по памяти нашла её квартиру.
Её звали Клавдия Яковлевна, она была совсем старенькая и одинокая. Выслушав мои злоключения, она спросила не будут ли меня искать. Я уверила её, что некому.
Я прожила у неё дня два или три, точно не помню. Меня ужасно угнетал запах её маленькой квартиры: там пахло старостью, грязью, смертью и бедностью.
Я решила, что ночёвки на деревьях под звёздами с абрикосовым ароматом меня устраивают намного больше. И вообще, пора домой, в Крым. С этой минуты мой дом туда переместился. Я закрыла Светловодский гештальт.
Я не очень понимала, как мне попасть домой. Решила добраться до вокзала, а там, где-то, спрятаться в поезде, идущем в Крым( опыт с третей полкой внушал уверенность).
Но у соседки остались мои вещи, и нужно было их забрать. А то ведь пендюлей получу за растрату.
Я вообще не очень поняла истерику, которую соседка устроила после моего появления.
Внезапно выяснилось, что она страшно заинтересована в моей судьбе. Что она не спала и не ела эти дни, а металась в моих поисках. Что у меня есть обратный билет, купленный мамой ещё в Крыму, и мой поезд завтра. Что она не знала, что сказать моей маме, которая регулярно звонила и спрашивала, как дела и как я отдыхаю. И что я-редкостная сволочь, что ушла и не сказала куда.
Когда же я напомнила ей, что она меня выставила, сказав, что места нет, то соседка просто задохнулась от ярости. Так я узнала, что должна была лучше просить её, и вообще, слушаться старших( это теперь я понимаю, что она просто не ждала от меня таких решений, и тупо испугалась)
Тут позвонила мама, и соседка радостно закурлыкала, что всё отлично, и я отбываю по графику.
Спала я у неё на балконе. Это была последняя ночь в городе моего несознательного детства.
Я удивительным образом поменялась за ту неделю. Вернулась в Крым просто другой, повзрослевшей. Не помню, какие выводы я привезла. Что-то похожее на то, что в одну реку нельзя войти дважды. Только в своей, детской интерпретации.
Мама, конечно, рвала и метала от моего рассказа. Соседка была раскатана паровым катком и похоронена на минус восемнадцатом уровне. Это хорошо ещё, что физически их отделяли полторы тысячи километров.
А мне долго ещё снились звёзды, цикады и аромат абрикосов.
Так вот, пастила - это воспоминания. Сгущённые, концентрированные, карамелезированные, ароматные и неожиданные. Это как приветы из детства.
Тогда вокруг меня было много солнца и фруктов, но не было над ними власти. Сейчас фруктов мало, но власть есть. Результат- пастила.
Предлагаю рассмотреть её, как подарок к празднику. Кому то важному и близкому. Или себе. Весна, всё-таки началась.
Есть яблочная, апельсиновая и манго-крыжовник. И хурма.
Пишите в личку.
